Марина Магрилов
Дмитрий Кимельфельд
Экскурсии в Израиле
Марина Магрилов
Дмитрий Кимельфельд
Марк Зеликман
Путешественники в 19 веке отмечали, что у Иерусалима не было пригородов - весь он размещался внутри своих стен. План застройки города сохранился со времен Римской империи. Две главные городские артерии тянулись с севера на юг и с запада на восток, повторяя древние улицы Кардо и Декуманис еще тех времен, когда Иерусалим назывался Элиа Капитолина. От немногочисленных прямых главных улиц ответвлялись узкие, извилистые грязные улочки, чаще всего тупики. Главные улицы, мощенные разнокалиберным булыжником, были неровными, вдоль них тянулись зловонные, замусоренные водосточные каналы, вдоль которых паслись лошади и верблюды. По обеим сторонам каналов сновали пешеходы. Погонщики животных едва могли разминуться в узком проходе, не ступив в канал.
Маленькие улицы не имели названий, зато главные артерии носили одновременно множество имен. Узкие улочки были совершенно неприспособленны для экипажей, грузы перевозились исключительно на вьючных животных. Все путешественники отмечали ужасающее состояние иерусалимских улиц (в середине 19 в. их насчитывалось около 170).
Англичанин Диксон писал в 1864 г.: "В Иерусалиме, как и в любом восточном городе, нет улиц в европейском смысле этого слова. Араб, у которого найдется тысяча названий для верблюда, меча, коня, вряд ли подберет хотя бы одно, означающее улицу. Иврит как язык вообще беден в этом смысле: в нем не найдешь слова, определяющего понятие Бродвея или Стренда. Соломон никогда не видел проспекта. Саладин никогда не мечтал о Пэл Мэл. Восточный город состоит из торговых палаток и жилых кварталов, поэтому даже когда он разрастается до гигантских размеров, как Каир или Стамбул, он все равно остается не чем иным, как каменным лагерем с запутанными ходами. В городе есть кварталы, но нет открытых, пересекающих друг друга дорог, которые мы называем улицами. Дома в нем располагаются группами; каждая воздвигается семейством, кланом или профессиональной гильдией и сама по себе является кварталом - с собственным шейхом, собственной полицией, собственным кодексом. Такой "квартал" отделяется от другого воротами, и чужих туда впускают с трудом. Свободного сообщения между кварталами почти не существует".
Европейцев также поражало великое множество куполов в Старом Городе. Каждый дом венчался куполом, а на многих их было по два и по три - по числу комнат. Это придавало городу определенный колорит: все дома выглядели как единый массив. Вот как писал об этом Марк Твен: «Вид города очень своеобразный. Он весь шишковатый от бесчисленных маленьких куполов, точно тюремная дверь, обитая гвоздями». На аркоподобную крышу можно было взобраться по специальной пристроенной к дому каменной лестнице, и тогда перед вами открывалась панорама города. На крышах рассаживались иерусалимцы, у которых было в обычае коротать здесь прохладные летние вечера. По ночам оттуда часто раздавались пение и барабанная дробь, а днем любопытные домохозяйки могли, спрятавшись на крышах за парапетом, наблюдать за тем, что происходит по соседству.
Узкие улочки обычно проходили под арками, соединявшими крыши Старого города, так что по крышам домов можно было проделать дальнее путешествие. Многоэтажные дома имели множество "жилищных уровней": крыша первого этажа служила внутренним двором второго и т.д. Дома со стороны улицы почти не имели окон. Жилые помещения располагались в основном на втором этаже; первый обычно отводился под кладовые, кухню и подсобные помещения. Дома были целиком выстроены из камня, дерево почти не использовалось даже для отделки. Многие из них находились в полуразрушенном состоянии; при этом ремонтировать дома не было принято: когда одна комната становилась непригодной для жилья, переходили жить в другую, а прежняя становилось чем-то вроде мусоросборника. Мусульмане, не имея возможности сдать полуразрушенный дом в аренду еврею или христианину, предпочитали оставлять его на произвол судьбы, до полного разрушения. Для строительства нового здания требовалось прежде всего ликвидировать старые руины - при этом археологическим находкам не было числа. Как и во всяком городе, в Иерусалиме имелась охрана. По улицам и рынкам, наводненным нищими и бродягами из христиан и мусульман, прохаживались солдаты, сменяясь на посту каждый час. Стража патрулировала ночной город, штрафуя каждого, кто осмеливался выходить из дому без фонаря. Иногда к ней присоединялся сам правитель - турецкий паша.
Марина Воробьева
Guide 21
