Марина Магрилов
Дмитрий Кимельфельд
Экскурсии в Израиле
Марина Магрилов
Дмитрий Кимельфельд
Марк Зеликман
Заглянем на иерусалимский базар прошлого столетия. Он был не слишком богат по сравнению с другими восточными и европейскими базарами, однако предоставлял достаточно большой выбор для не слишком разборчивого покупателя: ковры из Дамаска; изделия из стекла, зеркала, украшения из Хеврона; хлопок, шерсть и шелк, металлическая утварь, стекло, мебель и вино из Франции и Англии; швейные изделия из Австрии; спички из Богемии; фрукты и овощи выращенные тут же, в Иерусалиме, и т.д.
Географическое расположение Иерусалима было крайне невыгодным для торговли. Торговый путь Каир–Дамаск проходил через Рамле, в нескольких часах езды от Иерусалима. Поэтому торговля была не слишком оживленной. Тем не менее, в Иерусалим привозили заморские товары и вывозили товары в Европу. Экспортировались мыло, кунжутное семя и оливковое масло, которое использовалось в мыловаренной промышленности, а также для добавления к глине и к извести при производстве особо прочного цемента. Пшеницу в Иерусалим привозили из Наблуса (Шхема), Назарета и деревень Самарии. Торговый обмен с ближайшим соседом - Египтом - проходил вяло: из Египта импортировалась только шерсть; из Иерусалима в Египет вывозили иконы с ликами святых, "моисеевы камни" - битум из района Неби Муса, мебель из оливкового дерева, а также мыло.
Сравнительно бойко шла торговля предметами христианского культа, рассчитанными на христианских паломников; европейские купцы даже делали здесь оптовые закупки, чтобы продать товар в Италии или Франции. Производство сувениров было сосредоточено в Вифлееме, откуда их вывозили в Иерусалим и продавали перед входом в Храм Гроба Господня. В Иерусалим и Яффу приезжали также венецианские купцы со своими товарами в расчете на паломников из Европы. Особое оживление царило в христианскую Пасху, когда в Иерусалим съезжались торговцы из Александрии, Дамаска и из многих стран Европы. Торговлей с европейскими странами в основном занимались христиане, поэтому они относились к сравнительно зажиточному населению Иерусалима.
Что же ели в Иерусалиме в прошлом веке? Круглый год продавалось козье молоко, а также верблюжье, которое покупали только мусульмане, но не для питья, а для изготовления сыра и кисломолочных продуктов. О коровьем молоке знали лишь понаслышке. Сливочное масло можно было купить только зимой. Из растительных масел торговали кунжутным и оливковым - как правило хорошего качества. По отзывам современников, хлеб в Иерусалиме пекли вкусный, особенно белый хлеб, который был монополией евреев, выпекавших его по рецепту английских миссионеров. Мясо потребляли в огромных количествах, забивая каждый день сотни коз и овец. Большим спросом пользовался кофе, который был основным напитком мусульман, христиане и евреи покупали также вино.
Как выглядели иерусалимские рынки прошлого столетия? Местоположение рыночных площадей в Иерусалиме 19 века не менялось со времен римского владычества. Как правило они располагались неподалеку от святых мест - в центре города, вблизи от Храмовой горы и Храма Гроба Господня. Рыночные улочки были тесны и грязны; в обычные дни их посещали в основном бедуины, которые бродили по рынку большими группами. По рыночным углам и закоулкам бедуины и заезжие торговцы размещали на отдых верблюжьи караваны. В Иерусалим было запрещено вносить оружие, поэтому бедуины оставляли его у стражников, охранявших городские ворота.
Обычно рынки были крытые; крошечные, темные, грязные лавки в них принадлежали в основном евреям и христианам (у мусульман не было принято объединяться в торговые гильдии). На ночь рыночные ворота запирались. Одним из главных рынков был ювелирный, на котором преобладали лавки и мастерские филигранщиков. В своем продолжении он сливался с базаром благовоний, который имел настолько узкий проход, что прохожий мог с трудом обогнуть выставленные наружу из лавок кувшины с притираниями и благовониями, а сами лавки напоминали деревянные шкафы, встроенные в стену. Третий рынок - мясной – был широким, а его лавки - более просторными.
Самая оживленная торговля происходила на улице, ведущей от Яффских ворот к мечети Омара. Вдоль улицы тянулись невысокие деревянные помосты, на которых сидели торговцы и ремесленники. Крестьянки располагались прямо на земле, раскладывая вокруг свой товар. Их легко было узнать: они подсинивали веки и губы, а пальцы и ладони раскрашивали желтой краской. Их лбы и подбородки украшала татуировка.
В 1842 г. Иерусалим посетил английский художник Барлетт. Он был поражен нищетой и запустением города, когда-то увенчанного всемирной славой. «Вряд ли может что-либо вызвать меньший интерес, чем мрачные полуразрушенные улицы и нищенские базары, - писал он. - Исключение составляет только период христианского паломничества на Пасху, когда безжизненный и безликий город на короткое время оживает». Город оживал лишь мимолетной весной, когда все зеленело. Уже в мае жизнь снова замирала в ожидании надвигающейся жары. Резко сокращалось водоснабжение, и жить становилось намного труднее...
Как и во всяком городе, в Иерусалиме имелась охрана. По рынкам и улицам, наводненным нищими и бродягами из христиан и мусульман, прохаживались солдаты, сменяясь на посту каждый час. Стража патрулировала ночной город, иногда к ней присоединялся сам правитель - турецкий паша. Охранники штрафовала каждого, кто осмеливался по ночам выходить на улицу без фонаря.
В начале 19 века в Иерусалиме было 25 пекарен, 25 кофеен. Они были исключительно примитивны, работали на примитивном оборудовании (такие встречаются в Старом городе и в настоящее время). Кофейни в основном располагались в обшарпанных помещениях с выходом на улицу, часто в подвальчиках или на улице под навесом. В них подавали только кофе и кальяны для курения. Люди сидели прямо на полу или на низких каменных скамьях, покрытых тканью. Стаканы и кальяны стояли на деревянных полках, развешанных по стенам, в углу стояла угольная печка. Такие кафе посещали в основном турки и арабы, которые могли проводить в них целый день, неподвижно сидя за кальяном, погрузившись в раздумье.
Интересно, что сведения еврейских путешественников, побывавших в Иерусалиме в 13 веке, почти не отличаются от сведений систематической литературы об Иерусалиме, которая начала складываться только во второй половине 19 века.
Робинсон (1838): "Слава Иерусалима закатилась. Из великой метрополии мировой еврейской общины, а также всего христианского мира древности он превратился в заброшенный городок на задворках турецкой провинции; и если когда-то многотысячные толпы наводняли улицы и Храм, то теперь население, редко разбросанное внутри городских стен, вряд ли составляет столько же тысяч. Чаша гнева и отчаяния Всемогущего пролилась на город, превратив его в груду отбросов, и пребывает он в печали и одиночестве во тьме и прахе."
Марина Воробьева
Guide 21
